В конце 20−х годов прошлого века группа архитекторов-конструктивистов под руководством Моисея Гинзбурга спроектировала в центре Москвы, на Гоголевском бульваре, комплекс-коммуну из трех зданий. «Новое революционное жилье для нового человека», – вот девиз, под которым работали экспериментаторы от архитектуры. 

 

«Революционный» дом скрывает в себе немало сюрпризов и неожиданных по современным меркам решений. Например, двери в коридорах расположены так близко друг к другу, что трудно поверить, что за ними отдельные квартиры. И действительно, за дверями находятся внутриквартирные лестницы, ведущие в противоположные направления – вверх и вниз. Фактически получается, что соседние квартиры на этаже расположены на разных уровнях. 

 

 

В одном из домов, построенных конструктивистами, располагались только двухкомнатные, в другом – только однокомнатные квартиры-ячейки. Здесь строители коммунизма должны были отдыхать после напряженного рабочего дня. А в третьем двухэтажном корпусе гражданам предписывалось коллективно проводить досуг и совместно принимать пищу. Там же находились детский сад и прачечная. 

 

Однокомнатные квартиры значились в проекте под названием «Ячейки типа F». Они были идеально скроены для аскетичной жизни советского человека, чуждого буржуазной роскоши. Дом был построен по новейшей для того времени технологии – железобетонный каркас и заполнение из фибролита. Это прессованные стружки, пропитанные несгораемым раствором и оштукатуренные с двух сторон. 

 

Первоначальный облик «Ячейки типа F» сохранила старейшая обитательница дома Елена Михайловна Синявская. Она въехала сюда с родителями в 1931 году, когда ей было всего три года. 

 

 

 

В «Ячейке типа F» имелось все, чего был лишен москвич, измученный квартирным вопросом: отдельный туалет, душевая кабина – и даже мини-кухня в небольшом отсеке с дверями. Мини – потому что настоящий советский человек должен питаться в столовой.

 

 

Здесь по плану столовая должна была находиться в маленьком двухэтажном флигеле во дворе, но так и осталась на бумаге. Поэтому эти кухни стали уже на постоянной основе единственным местом приготовления.

 

 

По дубовым ступеням в гости к Синявским спускались их соседи – великие архитекторы, сегодня незаслуженно забытые: первый проектировщик советских небоскребов Иван Леонидов и Андрей Буров – ученик и друг великого французского модерниста Ле Корбюзье. Отец Елены Михайловны, архитектор Михаил Синявский, был дружен с Ильей Ильфом и другими известными литераторами. 

 

Этот дом задумывался как образец для массового строительства. Но уже через несколько лет после его возведения конструктивизм был объявлен стилем формальным и буржуазным. Ему на смену пришел сталинский неоклассицизм. 

 

«Ячейки типа F» так и остались экспериментальными, а спустя десятилетия превратились в эксклюзивное жилье для людей со вкусом. Поэтому ремонт и декорирование такой квартиры Владилен Разгулин доверил друзьям-архитекторам – Алексею Розенбергу и Петру Костёлову. В результате появился интерьер, который уже несколько лет не сходит со страниц модных журналов. 

 

Авторы и сами признаются, что работа доставила им огромное удовольствие. Однако при всем уважении к архитектурным предкам, квартиру-ячейку, приобретенную Владиленом, пришлось разобрать до основания. Каркасы стен построили заново из металла и обшили их плитами. 

 

 

 

Идею многоуровневого пространства, заложенную проектировщиками, Костелов и Розенберг не только поддержали, но и подчеркнули. В результате интерьер получился сложным, решенным в нескольких ярусах. 

 

После долгих споров архитекторы решили устроить в зоне гостиной подиум. Во-первых, это позволило уменьшить размеры лестницы, которая, закругляясь, занимала часть и без того небольшой комнаты. Во-вторых, окно опустилось ниже, практически в пол, что придало пространству особый шарм.

 

 

 

 

Следуя заветам конструктивистов – практичность и экономия превыше всего, – Розенберг и Костелов использовали в отделке архидешевые материалы. Для пола, стен и потолка в гостиной зоне – цементно-стружечные плиты. ЦСП часто применяют в строительстве и практически никогда в декоре. Чтобы смягчить холодный серый оттенок, в цемент втерли благородную бордовую краску. Получился теплый коричневый цвет. А материалом для кухни и спальни послужила обыкновенная фанера. 

 

 

 

Потребностей и вещей у нынешнего хозяина немного больше, чем у пролетария времен постройки дома. Поэтому архитекторам пришлось постараться, чтобы выкроить место под гардеробную, хранилище спортинвентаря и хозяйственных мелочей. В качестве места для хранения приспособили и кровать-подиум – внизу встроили ящики. 

 

 

Интерьер получился жестким, лаконичным и абсолютно мужским. Было важно не испортить эту строгую красоту декоративными излишествами, поэтому аксессуары подбирались нарочито брутальные. Например, вместо традиционных люстр повесили уличные светильники и простые черные патроны. 

 

 

 

Батарея центрального отопления в этой квартире напоминает арт-объект. Архитекторы приобрели обычные радиаторы российского производства, зачистили металл и покрыли его лаком. 

 

Несмотря на маленькую площадь, в квартире Разгулина всегда хватает места многочисленным гостям. Однажды хозяин принял одновременно 55 человек! Посетители оставляют на память автографы – прямо на стене: благодарят за гостеприимство и восторгаются интерьером.