
Ячейки типа F
эпохи советского конструктивизма
Владельцем шикарного вида на центр Москвы режиссер Владилен Разгулин стал несколько лет назад. К виду из окна прилагалась квартира площадью всего 37 квадратов – с уникальной планировкой. Еще бы, ведь квартиры в этом доме попали в сотню шедевров советского авангарда!
-
-
В конце 20−х годов прошлого века группа
архитекторов-конструктивистов под руководством Моисея Гинзбурга спроектировала в центре Москвы, на Гоголевском бульваре,комплекс-коммуну из трех зданий. «Новое революционное жилье для нового человека», – вот девиз, под которым работали экспериментаторы от архитектуры.
«Революционный» дом скрывает в себе немало сюрпризов и неожиданных по современным меркам решений. Например, двери в коридорах расположены так близко друг к другу, что трудно поверить, что за ними отдельные квартиры. И действительно, за дверями находятся внутриквартирные лестницы, ведущие в противоположные направления – вверх и вниз. Фактически получается, что соседние квартиры на этаже расположены на разных уровнях.В одном из домов, построенных конструктивистами, располагались только двухкомнатные, в другом – только однокомнатные
квартиры-ячейки. Здесь строители коммунизма должны были отдыхать после напряженного рабочего дня. А в третьем двухэтажном корпусе гражданам предписывалось коллективно проводить досуг и совместно принимать пищу. Там же находились детский сад и прачечная.
Однокомнатные квартиры значились в проекте под названием «Ячейки типа F». Они были идеально скроены для аскетичной жизни советского человека, чуждого буржуазной роскоши. Дом был построен по новейшей для того времени технологии – железобетонный каркас и заполнение из фибролита. Это прессованные стружки, пропитанные несгораемым раствором и оштукатуренные с двух сторон.
Окна в квартирах выходили на противоположные стороны, что позволяло устраивать сквозное проветривание. Таким образом в то время боролись с эпидемией туберкулеза.
Первоначальный облик «Ячейки типа F» сохранила старейшая обитательница дома Елена Михайловна Синявская. Она въехала сюда с родителями в 1931 году, когда ей было всего три года.
«Мне очень нравится то, что одно окно напротив другого. Через них свет как будто бы простреливает. Ну, и во время жары тут можно такой сквозняк устроить, что мебель вынесет!»мини-кухня в небольшом отсеке с дверями. Мини – потому что настоящий советский человек должен питаться в столовой.Здесь по плану столовая должна была находиться в маленьком двухэтажном флигеле во дворе, но так и осталась на бумаге. Поэтому эти кухни стали уже на постоянной основе единственным местом приготовления.
«А вот горячая и холодная вода были с самого начала – понимаете, какой это был кайф во времена, когда люди жили в коммуналках?»
По дубовым ступеням в гости к Синявским спускались их соседи – великие архитекторы, сегодня незаслуженно забытые: первый проектировщик советских небоскребов Иван Леонидов и Андрей Буров – ученик и друг великого французского модерниста Ле Корбюзье. Отец Елены Михайловны, архитектор Михаил Синявский, был дружен с Ильей Ильфом и другими известными литераторами.
«Когда я была совсем маленькая, эта лестница, тогда закрытая, служила кукольным театром. Все дети сидели здесь,а из-за ширмы нам показывали Петрушку. А сценарий этого Петрушки писал Константин Георгиевич Паустовский».Этот дом задумывался как образец для массового строительства. Но уже через несколько лет после его возведения конструктивизм был объявлен стилем формальным и буржуазным. Ему на смену пришел сталинский неоклассицизм.
«Ячейки типа F» так и остались экспериментальными, а спустя десятилетия превратились в эксклюзивное жилье для людей со вкусом. Поэтому ремонт и декорирование такой квартиры Владилен Разгулин доверил
друзьям-архитекторам – Алексею Розенбергу и Петру Костёлову. В результате появился интерьер, который уже несколько лет не сходит со страниц модных журналов.
Авторы и сами признаются, что работа доставила им огромное удовольствие. Однако при всем уважении к архитектурным предкам,
квартиру-ячейку, приобретенную Владиленом, пришлось разобрать до основания. Каркасы стен построили заново из металла и обшили их плитами.
А. Р.: «Когда мы все это строили, было много страхов, потому что когда все сняли, мы поняли, что дом на самом деле держится на очень тонких бетонных колоннах, и пришиться невозможно ни к чему. Что ни вкручиваешь – все вываливается».
П. К.: «Разбираякакие-то стены, мы видели там соседские розетки, проводку, то есть этот домв каком-то смысле картонный».Идею многоуровневого пространства, заложенную проектировщиками, Костелов и Розенберг не только поддержали, но и подчеркнули. В результате интерьер получился сложным, решенным в нескольких ярусах.
А. Р.: «Хозяин каждый день чувствует эту нестандартность. Ему нескучно здесь. Он все время то наклоняется, то прижимается, то закрывается,то куда-то заворачивает в этой пустотелой форме, – как червяк, живущий в яблоке».
После долгих споров архитекторы решили устроить в зоне гостиной подиум.Во-первых, это позволило уменьшить размеры лестницы, которая, закругляясь, занимала часть и без того небольшой комнаты.Во-вторых, окно опустилось ниже, практически в пол, что придало пространству особый шарм.
П. К.: «Поскольку здесь достаточно большая высота, около 4 метров, получилось поделить комнату по вертикали на две части. Над кухней был сделан вот этот лежак».
А. Р.: «У меня рост 192 см и я ровно сюда встаю. А все остальные здесь и вовсе спокойно себя чувствуют. Это позволило сделать хорошую высоту на втором ярусе, там можно сидеть, создавая некую путаницу. Спустить ножки с лестницы, смотреть на ХрамХриста-Спасителя, а прямо внизу хозяин в это время может готовить кофе».Следуя заветам конструктивистов – практичность и экономия превыше всего, – Розенберг и Костелов использовали в отделке архидешевые материалы. Для пола, стен и потолка в гостиной зоне
– цементно-стружечные плиты. ЦСП часто применяют в строительстве и практически никогда в декоре. Чтобы смягчить холодный серый оттенок, в цемент втерли благородную бордовую краску. Получился теплый коричневый цвет. А материалом для кухни и спальни послужила обыкновенная фанера.
А. Р.: «Теперь мы попали в теплую зону, в ту самую, которая вставлена в большую бетонную капсулу. Она является очень маленькой и уютной. Она настолько маленькая, что, в принципе, немного похожа на яхту. Здесь принцип организации такой: все мобильное, все является и стенкой, и дверью, раз – и спальни вообще не видно».
Потребностей и вещей у нынешнего хозяина немного больше, чем у пролетария времен постройки дома. Поэтому архитекторам пришлось постараться, чтобы выкроить место под гардеробную, хранилище спортинвентаря и хозяйственных мелочей. В качестве места для хранения приспособили
и кровать-подиум – внизу встроили ящики.Интерьер получился жестким, лаконичным и абсолютно мужским. Было важно не испортить эту строгую красоту декоративными излишествами, поэтому аксессуары подбирались нарочито брутальные. Например, вместо традиционных люстр повесили уличные светильники и простые черные патроны.
П. К.: «Поскольку дом – такой яркий пример советского конструктивизма, хотелось использовать здесь хотькакие-то элементы из того времени. И удалоськаким-то чудом найти эти розетки на Каширском рынке, на них даже есть надпись «сделано в СССР». На самом деле они уникальны, и я уверен, что подобная история вряд ли ужекогда-то повторится, и найти такие уже невозможно».
Батарея центрального отопления в этой квартире напоминает
арт-объект. Архитекторы приобрели обычные радиаторы российского производства, зачистили металл и покрыли его лаком.
А. Р.: «Получилась такая инженерная штуковина, очень красивая. У нее были еще такие никелированные набалдашники, но «червяк», который здесь живет,хе-хе, имеет свою волю. Знаете, как говорят: мы построили такую хорошую архитектуру, а они взяли и стали здесь жить. Вот и он убрал набалдашники, ему не понравилось».
Несмотря на маленькую площадь, в квартире Разгулина всегда хватает места многочисленным гостям. Однажды хозяин принял одновременно 55 человек! Посетители оставляют на память автографы – прямо на стене: благодарят за гостеприимство и восторгаются интерьером.
А. Р: «Должен быть парадокс. То есть мы сделали архитектуру из материала, который не очень вроде бы уютен, и человек немножко «колется» этим пространством. Но на самом деле – кайфует и получает удовольствие!»
-